Гранты для бизнеса — словосочетание сомнительное, однако программы безвозмездной помощи бизнесменам множатся с каждым годом. Вот семь универсальных подсказок для тех, кто хочет влиться в ряды грантоедов, но не знает как.
Совет первый: учиться печатать
Разминать пальцы, делать суставную гимнастику, может быть, завести кистевой тренажер: печатать придется много, очень много! Составление заявки для “Сколково”, Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере (“фонд Бортника”) или другого грантодателя сравнимо по трудности с написанием диссертации, по любому спорному пункту ее могут вернуть заявителю с требованием исправить или дополнить. “Бессонные ночи, нервы и толстые пачки документов, в которых не допускаются ошибки и неточности… Участие в конкурсе требует большого труда и огромного количества рабочего времени — у нас год ушел на то, чтобы подготовить заявку и пройти конкурсный отбор”,— рассказывает Светлана Семавина, основательница образовательного проекта в сфере программирования и робототехники ScratchDuino (два гранта от фонда Бортника на 12,8 млн руб., 0,5 млн руб. от правительства Санкт-Петербурга, грант от Google на $60 тыс., программа бизнес-коучинга правительства Финляндии и резидентство “Сколково”).
“Победа — только начало бумажной работы,— знает глава компании “Экат” Александр Макаров (750 тыс. руб. от фонда Бортника, 2 млн руб. — от Роснауки, еще 2 млн руб.— от правительства Пермского края).— Финансовый отчет жесткий, не дай бог потратить что-то сверх сметы, последствия вплоть до прекращения финансирования. Когда в первый раз принимали участие в конкурсе грантов в номинации “Старт”, на сдачу ежемесячного отчета уходила неделя”. “Весьма жесткие пределы и у щедрости “Сколково”,— рассказывает Игорь Пивоваров, генеральный директор компании “Гемакор” (15 млн руб. от фонда Бортника, продали миноритарные пакеты акций “Роснано” и РВК, дочерняя компания — резидент “Сколково”).— Мы даже поить своих сотрудников на грант не можем! Хорошо, что офисы и основной компании, и дочерней находятся по соседству, ее сотрудники ходят к нашему кулеру за водой”. И если в столичных фондах и программах отчеты хотя бы сдаются электронно, то в случае с локальными конкурсами, от местных и региональных властей, приходится физически перемещать кипы бумаг и бланков.
Совет второй: собирать слухи
Шанс стать обладателем гранта, победителем конкурса венчурных инвестиций или лауреатом бизнес-премии существенно выше, если не поленитесь разузнать все о вкусах и предпочтениях каждой конкретной организации. Довольно просто узнать, например, что гранты на научные и исследовательские проекты дают в рамках программ Минобрнауки и Минпромторга, благотворительным проектам и соцпредпринимателям лучше ориентироваться на НКО, в Фонде развития интернет-инициатив (ФРИИ) чаще поддерживают проекты, нацеленные на конечного потребителя, чем проекты B2B.
Но помимо объективных критериев, размещаемых на сайтах организаторов конкурсов,— сфера деятельности компаний-соискателей, оборот, возраст — есть еще негласные предпочтения членов жюри. Например, в фонде Бортника, созданном учеными, питают слабость к научным степеням, считает основательница онлайн-системы размещения и управления indoor-рекламой Promoatlas Кристина Пустовит (выиграла 1 млн руб. от фонда Бортника в номинации “Старт”, 1,4 млн — в первом раунде инвестиций во ФРИИ и 8 млн — во втором, 3 млн и резидентство в фонде “Сколково”). “Жюри определенно понравилось, что из трех человек в нашей команде двое — кандидаты наук,— говорит Кристина.— Плюс мы заранее озаботились публикациями в профильных научных журналах, это у них тоже котируется”.
Кроме того, в мире грантов и других программ поддержки бизнеса существует и своя мода, тренды, убежден Иван Афанасов, основатель компании “Наполи” (производит инновационные пластыри и повязки, привлекла 20 млн руб. из фонда посевных инвестиций РВК, еще 300 тыс. руб.— Российская молодежная премия в области наноиндустрии): “Фокус фондов непрерывно меняется, сейчас, например, предпочтение отдают не просто наукоемким инновационным проектам, а тем из них, которые решают проблемы импортозамещения — российское сырье, оборудование и т. п.”.
Совет третий: налаживать связи
Как бы ни стремились государственные и частные грантодатели формализовать процесс, фактор личных связей — к сожалению большинства и к счастью избранных — никто не отменял. Масштабнее всего этот фактор обнаруживает себя на уровне региональных и муниципальных конкурсов. Но отчаянней всех жалуются на кумовство в сельском хозяйстве. “Куда ни пойди за грантом — в региональный Минсельхоз, к областному правительству, результат один: гранты получают “свои люди”. Я знаю несколько случаев, когда у победителя юрлицо было только на бумаге, бизнеса не было никакого!” — рассказывает фермер из Башкирии Константин Тимофеев (собирался подавать на грант от правительства Башкортостана, но передумал).
В крупных инновационных и инвестиционных программах бизнесменов, выигравших тот или иной конкурс благодаря личным связям или родству, заметно меньше — слишком велико внимание к ним со стороны надзорных ведомств, но знакомства все же имеют роль. “Потому что в комиссии тоже люди сидят! — объясняет Виталий Полехин, глава клуба инвесторов бизнес-школы “Сколково”, президент национальной ассоциации бизнес-ангелов.— Вникнуть в детали незнакомого проекта за отведенный отрезок времени сложно, а если кто-то из экспертов уже знает проект, он поможет донести до остальных членов жюри суть дела”.
Например, этот путь успешно освоил Александр Грицай из Твери, создатель Ingenious Team (программное обеспечение в сфере логистики, получил 1,4 млн руб. в ФРИИ, 400 тыс. руб. в программе “Умник” фонда Бортника, 1,5 млн руб. инвестиций от правительства Тверской области, резидент “Сколково”). “С директором акселерационных программ ФРИИ Дмитрием Калаевым я познакомился еще до открытия ФРИИ, и он посоветовал мне переориентировать проект с B2B сегмента на физлиц, если я собираюсь претендовать на финансирование,— рассказывает Александр.— В первый набор фонда мы не прошли, но поставили цель оказаться во ФРИИ любой ценой. Нашли всех кураторов, выяснили, кто из них чем занимается, прошли акселерационную программу при фонде, общались с ее директором. Словом, наладили связи с этими людьми, постарались понять, что где хромает, что можно улучшить. И на следующий год прошли”.
Совет четвертый: не бойтесь закрытых конкурсов
“Есть конкурсы, которые готовят долго, рекламируют, продвигают. А бывает, что информацию о конкурсе вывешивают в последний момент, а те, кто в тусовке, знают о нем заранее и имеют возможность подготовиться”,— приоткрывает завесу мира закрытых грантов предприниматель Андрей Н., занимающийся медоборудованием. О закрытых конкурсах Андрей знает не случайно — неоднократно выступал в качестве эксперта и члена жюри в различных фондах.
По логике закрытых конкурсов можно победить и в обычных программах на этапе их запуска, просто оказавшись в нужном месте в нужное время. “В программу бизнес-наставничества “Спутник” я попал около полутора лет назад без конкурса, по рекомендации общих знакомых, тогда там поддерживали даже начинающих предпринимателей,— рассказывает Сергей Тарасов, владелец завода по производству пластиковых браслетов BB-Russia (получил поддержку менторов по трем разным программам).— Сейчас в программу “Спутник” так просто не попадешь – с прошлого года ее курирует “Рыбаков фонд” (создан основателем “ТехноНиколя” Игорем Рыбаковым и основателем Kupi VIP Оскаром Хартманом.), побеждают люди с оборотом от 100 млн. А тогда это была просто группа энтузиастов, и в программу брали любых адекватных предпринимателей. Для меня, например, это была неоценимая помощь”.
Совет пятый: ищите и дублируйте
Отличный вариант — программы, победа в которых автоматически дублируется в других программах. Совершенно случайно так получилось у Александра Пьянова из Набережных Челнов с его стартапом “Оптеум” (мобильное приложение для водителей такси, 1 млн руб. от фонда Бортника, столько же — от правительства Татарстана). “Нам эти победы были очень кстати: собственные 300 тыс. руб., на которые я создал прототип продукта, закончились, а благодаря грантам залатали дыры и за год вышли на первую прибыль”,— говорит Александр.
Впрочем, даже если впрямую гранты не дублируются, каждая выигранная заявка повышает шансы на победу в других конкурсах, считает Алексей Демин, исполнительный директор онлайн-сервиса по продаже машин с пробегом Getnewcar (1,4 млн руб. от ФРИИ, 1 млн руб. от фонда Бортника). По его словам, экспертов программы “Старт”, успешно пройденной его командой в фонде Бортника, впечатлило, что компания уже выдержала акселерацию в ФРИИ, причем именно ФРИИ посоветовал Getnewcar туда обратиться.
Дублирование бывает и, так сказать, в обратном порядке: гранты на условиях софинансирования, например, программа “Экспорт” фонда Бортника, когда на выигранный рубль нужно докладывать свой или инвесторский. Такой механизм подходит не каждому, ведь отчитываться перед фондом придется не только за его деньги, но и за собственные (или деньги инвестора).
Не все так просто и с многоуровневыми программами типа инвестиционного конкурса ФРИИ. С одной стороны, если выиграл первый раунд и соблюдаешь все требования, можешь выйти и на более долгосрочное финансирование — запросить и второй, и третий раунды. Но такая схема не годится для бизнеса на ранней стадии, считает Кристина Пустовит из Promoatlas. “После первого раунда соискатель получает 1,4 млн руб., а инвестор — 7% его акций, во втором можно запросить до 15 млн, но и доля инвестора будет больше, а расставаться на раннем этапе с контрольным пакетом своей компании не все готовы”.
Совет шестой: не терять бдительности
“Поможем получить грант в “Сколково””, “имеем связи в фондах” и даже “решим проблемы на личном уровне”. Книга “как попасть в “Сколково” за 80 дней” стоит 5 тыс. руб., но сами руководители “Сколково” находят эту инвестицию не очень грамотной. Большинство сетевых “помогаек”, предупреждают специалисты, это просто мошенники, и доверять им оформление ваших заявок, а уж тем более платить за “налаживание связей” нельзя.
“Вокруг любой организации всегда есть консультанты, которые готовы предложить свои услуги по заполнению анкет на гранты и другие программы. Естественно, в большинстве случаев это мошенники. Таких случаев много и в “Сколково”, и в других фондах”,— поясняет глава клуба инвесторов бизнес-школы “Сколково” Виталий Полехин.
Последствия взаимодействия с такими консультантами могут быть весьма плачевны, предупреждает Виктор Солнцев, доцент Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС: “Когда вы идете в “Сколково” или другую госструктуру, вас проверяют вдоль и поперек, ваши платежи сомнительным консультантам непременно всплывут, и вам придется внимательно ознакомиться со статьей 159 “О мошенничестве” УК РФ”.
Совет седьмой: не скромничать
Представление о том, что гранты нужны только стартапам,— для слабаков, уверены опытные грантоеды. Например, Артем Разумков уже давно не стартапер, под его началом работает несколько десятков человек, годовой оборот его компании “Сателлит Инновация” — несколько сотен миллионов рублей. Тем не менее грант от фонда Бортника Разумков получает — по программе акселерации зрелых компаний “Коммерциализация”. “Эти средства, порядка 15 млн руб., не являются определяющими для нас, они нужны, чтобы сэкономить часть производственных затрат и высвободить больше денег на R&D-направление. Кроме того, мы выходим на зарубежные рынки, а для этого нужно локализовать продукт, перевести документацию, обеспечить публикации в отраслевых иностранных журналах”,— поясняет предприниматель.
Легендой рынка стал глава компании Lifemap Андрей Артищев и его проект мотошлема дополненной реальности с голосовым управлением. В сумме он получил около 30 млн руб. грантов от госструктур: 11 млн руб.— от “Сколково”, 1 млн руб.— от фонда Бортника, 5 млн руб.— от департамента торговли и промышленности и еще 14,7 млн — от Министерства образования. Проектом предприниматель занимается уже восемь лет, но первый прототип шлема был признан неудачным, а следующий он который год анонсирует.
Впрочем, иногда нужно и умерить аппетиты. “Одну из номинаций фонда Бортника мы не смогли выиграть потому, что смутили их нашей сметой затрат — 10 млн руб., хотя в этом конкурсе получить можно было до 15 млн. Нам поставили очень высокие оценки по критериям перспектив коммерциализации и научно-технической составляющей, но из-за цены выиграли те команды, у кого оценки жюри были существенно ниже. Если бы упростили нашу разработку раза в два и настолько же меньше запросили средств, наверняка бы победили”,— делится опытом Артем Разумков, глава компании “Сателлит Инновация”, занимающейся системами видеонаблюдения (15 млн руб. от фонда Бортника, инвестиции от “Альянс Росно”, грант от правительства Пермского края).
Источник: Коммерсантъ
